Менеджмент в той или иной форме существовал всегда там, где люди. Международное евразийское движение - интервью дугина

Демократия по-гречески - народовластие. Народ в той или иной форме всегда участвовал в общественном развитии, но в настоящее время это отнюдь не означает сращивание его с властью, с государством, как было, например, в Древних Афинах, где на общенародном собрании избирались должностные лица и принимались законы. В сегодняшнем понимании демократия - это определенное состояние общества, при котором власть (государство) осуществляет и гарантирует равенство всех граждан, главенство Закона, наделение всех членов обще- 92 ства политическими и социальными правами и свободами, подчинение меньшинства большинству. Это отражается не только в выборности основных органов государства и должностных лиц, но и их подконтрольности и подотчетности избирателям - не на бумаге, на деле. Я привожу эти общие положения, так как ими должны характеризоваться различные типы демократии, начиная от парламентской, президентской, советской и кончая конституционной монархией. Должны, но не всегда и не в равной степени эти общие демократические принципы господствуют в жизни общества, в том числе, чего греха таить, и в нашей стране. Почему? Выводить ответ на этот вопрос из объективной данности - национальной специфики того или иного типа демократии, той или иной национальной культуры, национального менталитета, было бы ошибочно да и опасно. Так можно договориться до того, что тоталитаризм, автократия, авторитарная форма правления тоже рождаются из национальных особенностей. Лучшая, я бы даже сказал, блестящая часть лекции Суркова - это раскрытие понятия русской, российской политической культуры, которая, несомненно, принимает непосредственное участие в создании нашего типа демократии. За пределами собственной культуры будущего у России нет - в этом мы полные единомышленники с автором. Однако было бы неправильно сказать, что только на этом фундаменте создается российский тип демократии - его главные отличительные черты и пропорции определяются «фундаментальными категориями и матричными структурами нашей истории, национального самосознания, культуры», а все другие факторы участвуют в строительстве, ограничиваясь лишь планировкой и отделкой. Отличительные черты? Да. Главные пропорции? Нет, не только. Историческое понятие «культура» состоит из двух частей - духовной и материальной. Политическая культура относится к духовной части, но на нее оказывает непосредственное влияние материальная культура - техника, предметы потребления, одежда, все то, что в совокупности во многом определяет образ жизни. Между тем достижения материальной культуры связаны в значительно большей степени не с ее национальными особенностями, а с достижениями техники, технологии, организации производства, которые развиваются не в национальных рамках. Следовательно, национальные культуры, менталитет, национальные традиции нельзя рассматривать в статике, они меняются в связи с развитием общества. Сам Владислав Сурков справедливо ставит вопрос о необходимости «прагматично следовать идеологическим целям; учиться расчетливости и соразмерности действий», иными словами, во многом совершенствовать черты русской или шире - российской политической культуры. Нельзя недооценивать и объективные процессы, сближающие культуры, цивилизации. Разве не оказывают прямого и возрастающего 93 влияния на различные типы демократии, включая российскую, например, такие общемировые процессы, как межгосударственная интеграция, транснационализация предпринимательской деятельности? Побудительным мотивом для Владислава Юрьевича сделать столь жесткий акцент на национальном элементе строящегося российского «демократического дома» стала, очевидно, недооценка этого, с одной стороны, теми, кто слишком увлечен прозападными настроениями, и, с другой стороны, представителями догматического, чисто классового подхода к характеристике общества. Как говорил Мао Цзэдун, «чтобы выпрямить, нужно перегнуть». Но перегибы сами порождают негативные последствия. Весьма характерно, что в полемике вокруг лекции Владислава Суркова возник парадоксальный вывод о том, что «сила национальной культуры, сила идеологий, образов и смыслов, трансформируемых нацией, - вот что приходит на смену аморфным общечеловеческим ценностям» (Дмитрий Орлов, «НГ» от 13.07.07). Слова «приходит на смену» выделены мной. Можно было бы акцентировать и эпитет «аморфный», относящийся к общечеловеческим ценностям. Их принижение и даже отсутствие - это мы уже проходили, когда просматривали все через «классовую призму». А теперь предлагается ее заменить на «национальную призму»?

Тема. 15. Представления

Вопросы:

1.Общая характеристика представлений.

2.Виды представлений.

Литература:

1. Аткинсон Р. Человеческая память и процесс обучения. - М., 1980.

2. Немов Р.С. Психология. Кн. 1. Общие основы психологии. - М., 1994.

3. Общая психология. - М., 1986.

4. Познавательные процессы и способности в обучении. М., 1990.

Общая характеристика представлений.

Одним из основных проявлений памяти является воспроизведение образов. Образы предметов и явлений, которых мы в данный момент не воспринимаем, называют представлениями. Представления возникают в результате оживления ранее образованных временных связей, они могут вызываться с помощью слова, описания.

Представлять это значит мысленно видеть или мысленно слышать что-то, а не просто знать. Представления – это более высокая ступень чувственного познания, чем восприятия, они являются ступенью перехода от ощущений к мысли, это наглядный и вместе с тем обобщённый образ, отражающий характерные признаки предмета. Представления формируются в процессе деятельности человека, что откладывает свой отпечаток на их характер.

В обыденной жизни слово «представление» употребляется в различных значениях. Оно может означать понимание , выра­жаемое, например, вопросом: «Ты представляешь себе, что ты натворил?», упо­требляться в значении знания о чем-то, например, в высказывании «Я не пред­ставляю себе [не знаю], что это такое», обозначать воспоминание о чем-то, на­пример: «Представь себе озеро, которое мы вчера видели», а может означать образ некоего, не существующего в реальности объекта, явления или события как результат деятельности воображения , что может быть выражено, например, фразой «Представь себе (вообрази) дом, который мы построим. Он будет... [та­ким-то и таким]».

В научной психологии содержанием понятия «представление» является чув­ственный образ предмета, ситуации или события, являющийся результатом де­ятельности памяти или продуктивного творческого воображения .

Представление – это психический процесс отражения предметов и явлений, которые в данный момент не воспринимаются, но воссоздаются на основе нашего предыдущего опыта.

Представление - это вторичный чувственный образ, который либо не­посредственно, благодаря памяти, воспроизводится в сознании субъекта, либо является результатом умственных манипуляций с различными чувственными образами, т.е. деятельности воображения, в котором присутствуют элементы мышления. Поэтому выделяют два типа представлений :

1.представления памяти, возникли на основе восприятия в прошлом;

2.представления воображения, возникли на основе полученной в прошлом информации и её творческой переработки.

Функции представлений:

1.Сущность сигнальной функции представлений состоит в отражении в каж­дом конкретном случае не только образа предмета, ранее воздействовавшего на наши органы чувств, но и многообразной информации о нем, которая впо­следствии под влиянием конкретных воздействий превратилась в систему сиг­налов, управляющих нашим поведением.

2.Регулирующая функция представлений состоит в отборе нужной информа­ции о предмете или явлении, ранее воздействовавшем на наши органы чувств, с учетом реальных условий предстоящей деятельности. Благодаря регулиру­ющей функции актуализируются именно те стороны, например двигательных представлений, на основе которых с наибольшим успехом решается постав­ленная задача.

3.Настроечная функция представлений проявляется в ориентации деятель­ности организма человека на определенные параметры отражения воздей­ствий окружающего мира.

Таким образом, представление также является познавательным пси­хическим процессом, связанным с воссозданием имеющихся или с созданием новых образов объектов - представлений на основе хранящихся в памяти сле­дов образов восприятия. Представления и их свойства наглядно свидетельствуют о том, что чувственные образы, являясь фено­менами, относящимися к психической сфере и обладающими собственными, отличными от нервных процессов качествами, хранятся в памяти в виде именно чувственных образов. Это подтверждается, в частности, экспериментами Пенфилда на открытом мозге, в которых электрическое раздражение ассоциативных зон коры больших полушарий приводило к тому, что у испытуемого, находяще­гося в этот момент в бодрствующем состоянии, зрительно возникали ярко окра­шенные, детализированные живые сцены из его прошлой жизни.

Физиологическую основу представлений составляют «следы» в коре больших полушарий головного мозга, остающиеся после реальных возбужде­ний центральной нервной системы при восприятии. Эти «следы» сохраняют­ся благодаря известной пластичности центральной нервной системы.

Сохранившиеся следы возбуждений, которые имели место при известной активности наших ощущений и восприятий, создают необходимые условия для построения нужного представления. Само представление с его конкрет­ной структурой возникает в результате образования условных временных свя­зей в коре головного мозга благодаря функции первой сигнальной системы.

Представления играют огромную приспособительную роль в жизни челове­ка, прежде всего, в качестве образов конечных результатов деятельности. Имен­но представление о конечном результате деятельности как о ее цели отличает деятельность человека от поведения животных. Без представления конкретного образа конечного предмета невозможна продуктивная последовательная пред­метная деятельность человека. Конечно, в процессе деятельности этот образ может изменяться в соответствии с новыми условиями и обстоятельствами, но в той или иной форме он всегда должен быть, иначе деятельность будет протекать по принципу проб и ошибок , как это часто наблюдается у животных.

Поэтому для повышения продуктивности деятельности, прежде чем начать выполнять какое-то дело, человек должен представить себе образ того предмета или ситуа­ции, которые он хочет создать или достигнуть.

Представления помогают человеку также создавать целостную картину наличного простран­ства : несмотря на то что в каждый данный момент человек видит только часть пространства, благодаря представлениям он знает, что именно и где находится вне пределов его поля зрения, т.е. «воспринимает» окружающее пространство как целостное и непрерывное. Таким образом, представление яв­ляется своеобразным мостом, переходным познавательным психическим процессом между процессом непосредственно­го чувственного восприятия и процессом опосредствованно­го понятийного мышления.

Представление, так же как и восприятие, имеет собственные характеристики . Эти характеристики определяются как тем, что эти образы возникают в сознании при отсутствии внешних раздражителей в момент их появления и существо­вания, так и теми закономерностями, которые определяют хранение любого материала в памяти. У большинства людей представления имеют следующие характеристики.

Пространственно-временные характеристики представлений:

а) панорамность, которая заключается в том, что воспроизводимые в представ­лении объекты или сцены по их охвату могут превосходить объем поля вос­приятия, например, мы можем представить себе комнату вместе с предмета­ми целиком, хотя воспринимаем всегда только ее часть; панорамность про­является также в том, что мы можем представить себе объект целиком, в то время как воспринимаем в каждый данный момент только часть его;

б) отделенность фигуры от фона: в представлении фигура может существовать отдельно от фона и наоборот;

в) неточность воспроизведения размеров объекта, числа его элементов, а также его схематизация;

г) искажение длительности временных интервалов: чем более заполнен собы­тиями был реальный отрезок времени, тем более длительным он представля­ется.

Модальность представлений . Именно модальность представлений позволяет отнести их к чувственным образам, хотя и вторичным. Преобладание той или иной модальности в представлениях у конкретного человека можно определить с помощью теста Бетса. Для этого человеку нужно предложить представить себе перечисленные ниже образы и оценить по 5-балльной шкале степень их жи­вости:

Цвет родного дома;

Звук кипящего чайника;

«ощущение» песка при лежании на нем;

Телесные ощущения при ходьбе по лестнице;

Вкус апельсина;

Запах леса (моря);

Ощущение больного горла.

Интенсивность представлений . У подавляющего большинства людей представления гораздо менее яркие, чем образы, возникающие при непосредственном восприятии объектов и ситуаций. Встречаются, однако, люди с очень ярки­ми, насыщенными представлениями, например люди с эйдетической памятью.

Фрагментарность . Эта характеристика говорит о том, что в представляемом образе объекта, как правило, отсутствуют какие-то его стороны, части или черты.

Неустойчивость . Образ объекта в представлении обладает своеобразной текучестью, он как бы мерцает, постоянно слегка меняя свою форму и окраску.

Обобщенность . Обобщенность представления является одной из наиболее важных его характеристик. Уже на уровне представления при создании вторичного образа объекта осуществляется процесс обобщения, который при формировании понятий выходит на передний план. В представлении мы вполне можем воссоздать образ «розы вообще» - вызвать конкретный образ розы, в котором в то же время будут отсутствовать высокоиндивидуализированные черты и будут представлены наиболее характерные особенности данного объекта. Именно процесс обобщения лежит в основе формирования понятий - основных элементов человеческого мышления.

Сергей Братченко, экзистенциальный психолог
«Гороскопы предлагают более или менее ясные решения сложных жизненных проблем; у нас возникает ощущение, что мы можем убежать от неопределенности, контролировать свою жизнь. Картина мира становится проще и яснее, остается только следовать готовым рекомендациям. Мы перекладываем ответственность за свою жизнь на судьбу, расположение планет, стечение обстоятельств и (пусть на время) чувствуем себя увереннее и спокойнее».

«Нас может беспокоить чувство вины»

Лев Хегай, юнгианский аналитик
«Узнать свое будущее – значит мужественно встретить свою судьбу, говорили древние. Но мотивы интереса к нему могут быть разными. Например, сильное бессознательное чувство вины и скрытая потребность в самонаказании могут заставлять человека корить себя за свои недостатки или совершенные ошибки и словно ожидать за них возмездия. Именно поэтому нам так важно получить подтверждение своего «оправдания»: если нам не грозят неприятности, ощущение вины стихает».

«Мы пытаемся понять, от кого (на самом деле) зависит наша жизнь»

Люси Микаэлян, психолог
«Большинство из нас воспринимают гороскопы как игру: если прогноз благоприятный, у нас возникает чувство удовлетворения: высшие силы к нам благоволят, мы не одиноки в этом мире. Если же он сулит неприятности, мы говорим, что «гороскопы все врут», и стремимся доказать, что все в наших руках. Так мы постоянно ищем ответ на вопрос: от кого же зависит наша жизнь – от неких высших сил или все-таки от нас самих?»

«Мы усмиряем свои тревоги»

Сергей Харитонов, психотерапевт
«Читая гороскопы, мы словно экспериментируем: нам интересно, сбудутся предсказания или нет. Но, изучив прогноз на будущий месяц, мы обычно… забываем его. Дело в том, что интерес к гороскопам во многом зависит от нашего эмоционального состояния в данный момент (чаще остальных к ним обращаются тревожные люди). Прогноз снижает беспокойство и дает надежду на то, что ничего особенно страшного с нами не случится».

Один из основателей немецкого экзистенциализма Карл Ясперс считал философию неотъемлемым достоянием людей. Ее цель заключалась в том, чтобы возвышать человека, помогать ему осознать свою независимость. По мнению ученого, философия не тождественна науке, хотя наука является помощницей философии. «Теории и практики» публикуют эссе Ясперса под названием «Что такое философия».

Что такое философия и чем она ценна? Это является предметом многочисленных споров. От философии ждут каких-то необыкновенных разъяснений или же равнодушно игнорируют ее как беспредметное мышление. Перед ней робеют, как перед выдающимися достижением каких-то совершенно уникальных людей, или презирают, как бесполезные раздумья мечтателей. Ее считают чем-то таким, что касается каждого и поэтому в основе своей должно быть простым и понятным, или чем-то столь трудным, что заниматься ею представляется совершенно безнадежным делом. Таким образом, то, что выступает под именем философии, становится поводом для самых противоположных суждений.

Для человека, который верит в науку, наихудшим является то, что у философии нет общепринятых результатов, нет того, что можно было бы знать со всей определенностью и чем можно было бы владеть. В то время как науки, бесспорно, достигли в своих областях достоверного и общепризнанного знания, философия не добилась этого, несмотря на тысячелетние усилия. Нельзя отрицать: в философии не бывает того единодушия, которое устанавливается по поводу всего окончательно познанного. То, что признает каждый, опираясь на не терпящие возражений основания, и что становится научным знанием, не является более философией, но относится к отдельной области познаваемого.

В отличие от наук для философского мышления не характерен прогресс. Мы, определенно, существенно продвинулись по сравнению с древнегреческим врачом Гиппократом. Но едва ли мы можем сказать, что продвинулись дальше Платона. Только в материале научного познания, которым он пользовался, мы находимся дальше. В самом же философствовании мы, возможно, еще вряд ли достигли его.

То, что ни одна форма философии в отличие от наук не находит всеобщего, единодушного признания, должно корениться в природе самого предмета философии. Род достоверности (GewiЯheit), который в ней привлекает, не будучи научным, то есть одинаковым для каждого ума, является некоторым убеждением, или удостоверенностью (Vergewisserung), в достижении которой участвует все существо человека.

В то время как научные исследования ведутся по отдельным предметам, знать о которых каждому совершенно не обязательно, философия имеет дело с бытием в целом, которое имеет отношение к человеку как человеку, а также с истиной, которая там, где она вспыхивает, захватывает глубже, чем любое научное познание.

«Удивительным знаком того, что человек как таковой изначально философствует, являются вопросы детей. Часто из детских уст можно услышать то, что по своему смыслу уходит непосредственно в глубь философствования».

Хотя разработанная философия и связана с науками - она предполагает науки в том состоянии развития, которого они достигли в определенную эпоху, - однако свой смысл получает из другого источника. До всякой науки она появляется там, где пробуждается человек.

Такая философия без науки предстает перед нами в нескольких примечательных проявлениях.

Первое: почти каждый считает себя способным обсуждать философские вопросы. В то время как в сфере наук признают, что условием их понимания являются обучение, подготовка, метод, по отношению к философии претендуют на то, чтобы приобщаться к ней безо всяких условий, полагая, что каждый в состоянии принять участие в обсуждении философских проблем. Собственное бытие человека, собственная судьба и собственный опыт считаются для этого достаточным основанием.

Следует признать, что философия должна быть доступна для каждого человека. Самые обстоятельные пути философии, которыми идут философы-профессионалы, обретают свой смысл все-таки только тогда, когда они выходят к человеческому бытию, которое находит свое определение в процессе обретения уверенности относительно бытия и своего места в нем.

Второе: философское мышление каждый раз должно начинаться с самого начала. Каждый человек должен осуществлять его самостоятельно.

Удивительным знаком того, что человек как таковой изначально философствует, являются вопросы детей. Часто из детских уст можно услышать то, что по своему смыслу уходит непосредственно в глубь философствования. Приведу некоторые примеры:

Ребенок удивляется: «Я всегда пытаюсь подумать, что я - кто-то другой, однако же всегда снова оказывается, что я есть я». Этот мальчик затрагивает исток всякой уверенности, сознание бытия в самосознании. Он поражается загадке бытия Я (Ichsein), тому, что не может быть постигнуто ни из чего другого. Он вопрошающе стоит перед этой границей.

Другой ребенок слушает историю сотворения мира: «Вначале сотворил Бог небо и землю…» и тотчас спрашивает: «Что же было до начала?» Этот мальчик постиг, что можно спрашивать до бесконечности, что разум не может остановиться, в том смысле что для него не может быть никакого окончательного ответа.

Девочке, увидевшей во время прогулки дикий луг, рассказывают сказку об эльфах, которые по ночам водят свои хороводы… «Но их же ведь не бывает…» Ей рассказывают о реальных вещах, наблюдая движение солнца, проясняют вопрос о том, солнце ли движется или же земля вращается, приводят основания, которые говорят в пользу шарообразности земли и ее вращения вокруг самой себя… «Но это же неправда, - говорит девочка и топает ногой о землю, - земля ведь крепко стоит. Я верю только тому, что вижу». В ответ на это: «Тогда ты не веришь и в Бога, ведь его ты тоже не можешь видеть», - девочка настораживается и говорит решительно: «Если бы его не было, тогда бы ведь и нас здесь не было». Этот ребенок охвачен удивлением перед существованием (Dasein): оно есть благодаря чему-то другому, не само по себе. И он постигает различие в самих вопросах: нацелены ли они на какой-то предмет в мире или же на бытие и наше существование в целом.

Другая девочка, направляясь в гости, поднимается по ступенькам лестницы. Для нее становится очевидным, как все непрестанно меняется, протекает, проходит, как будто бы ничего и не бывало. «Однако должно же ведь быть нечто незыблемое… то, что я здесь и теперь поднимаюсь по лестнице к тете, я хочу, чтобы это осталось». В изумлении и испуге перед преходящим характером и мимолетностью всего она беспомощно ищет выход.

Если бы кто-то собирал подобные примеры, то смог бы составить богатую энциклопедию детской философии. Возражение, что дети слышали это прежде от родителей или кого-то другого, не должно, по всей видимости, приниматься всерьез. Возражение, что эти дети все-таки не философствуют дальше и что, следовательно, подобные высказывания могли быть случайными, упускает из виду следующий факт: дети зачастую обладают гениальностью, которая с возрастом утрачивается. С годами, теряя детскую непосредственность, мы как бы входим в тюрьму соглашений и мнений, скрываемся под различного рода прикрытиями, оказываемся в плену у того, о чем не решаемся спросить. Состояние ребенка - это состояние порождающей себя жизни: он еще открыт, он чувствует и видит и спрашивает о том, что вскоре исчезнет перед ним. Он не удерживает то, что открывается ему в то или иное мгновение, и удивляется, когда позднее все замечающие взрослые докладывают ему о том, что он сказал или спросил.

Третье: изначальное философствование обнаруживается как у детей, так и у душевнобольных. Иногда - очень редко - путы общей зашоренности как бы развязываются и начинает говорить захватывающая истина. В начальный период некоторых душевных болезней имеют место совершенно потрясающие метафизические откровения, которые, правда, по форме и речевому выражению являются всегда настолько шокирующими, что их оглашение не может иметь какого-либо объективного значения, за исключением таких редких случаев, как поэт Гельдерлин или художник Ван-Гог. Однако тот, кто присутствует при этом, не может избежать впечатления, что здесь разрывается покров, под которым обыкновенно проходит наша жизнь. Некоторым обычным, здоровым, людям также знаком опыт переживания глубоко тревожащих значений, которые свойственны переходному состоянию от сна к пробуждению и при полном пробуждении снова утрачиваются, оставляя лишь ощущение того, что нам к ним более не пробиться. Есть глубокий смысл в утверждении, что устами детей и блаженных глаголет истина. Однако творческая изначальность, которой мы обязаны великим философским мыслям, лежит все-таки не здесь. Она восходит к тем немногим, которые в своей непринужденности и независимости предстают перед нами в качестве выдающихся мыслителей последних тысячелетий.

«Философия - это то, что концентрирует человека, благодаря чему он становится самим собой, становясь причастным самой действительности».

Четвертое: поскольку философия для человека необходима, она каждый раз присутствует в общественном мнении, в передаваемых из поколения в поколение пословицах, в общеупотребительных философских оборотах речи, в господствующих убеждениях, а также в языке просвещения, политических кредо, но прежде всего и с самого начала истории - в мифе. От философии невозможно уйти. Вопрос лишь в том, осознается она или нет, будет ли она хорошей или плохой, запутанной или ясной. Тот, кто отвергает философию, сам практикует ее, не отдавая себе в этом отчета.

Что же такое философия, если она оказывается столь универсальной и проявляется в таких примечательных формах?

Греческое слово философ (philosophos) по своему значению противоположно слову Sophos. Это слово, phliosophos, значит: любящий познание (знание) - в отличие от того, кто, овладев познанием, называет себя знающим. Такой смысл слова сохраняется до сих пор: поиск истины, а не владение истиной есть сущность философии, - пусть даже она по-прежнему зачастую изменяет этому своему смыслу догматизмом, подразумевающим выраженное в положениях окончательное, завершенное и имеющее дидактический характер знание. Философия означает - быть в пути. Ее вопросы существеннее, чем ее ответы, и каждый ответ превращается в новый вопрос.

Однако это «бытие-в-пути» - как судьба человека, существующего во времени, - несет в себе возможность глубокого удовлетворения, обретаемого в мгновения особых свершений. Его не найти в высказанном знании, в научных положениях и принципах, - оно лежит в историческом осуществлении человеческого бытия, которому раскрывается само бытие. Добиться этого в ситуации, в которой находится человек, и является смыслом философствования.

Быть в поиске, в пути, или обрести покой и совершенство мгновения - это не определения философии. Философия не имеет ничего вышестоящего, ничего нижестоящего. Она не может быть выведена из чего-то другого. Всякая философия определяется посредством своего осуществления. Чтобы узнать, что такое философия, надо пытаться философствовать. В таком случае философия - это одновременно исполнение живого мышления и осознание соответствующих мыслей (рефлексия) или действие и разговор о нем. Только исходя из собственного опыта и возможно понять, что же встречается нам в мире в качестве философии.

Можно было бы и дальше обсуждать формулировки смысла философии. Однако ни одна формулировка не исчерпывает этого смысла, ни одна не оказывается единственно возможной. Мы слышим с древних времен: философия (согласно ее предмету) - это познание божественных и человеческих вещей, познание сущего как сущего, и далее, философия (согласно ее цели) - это упражнение в смерти, это стремление мысли к блаженству, к тому, чтобы уподобиться божественному, это наконец (согласно ее всеобъемлющему смыслу) - знание всех знаний, искусство всех искусств, наука вообще, которая не направлена на какую-то отдельную область.

Сегодня, пожалуй, можно говорить о философии в следующих формулировках - ее смысл в том, чтобы:

Увидеть действительность в самом ее истоке;

Постигать действительность таким же способом, каким я, мысля, имею дело с самим собой во внутреннем действии;

Открывать нас для широты Объемлющего (Umgreifende);

Осмелиться на коммуникацию между человеком и человеком, опираясь на всякий смысл истины, который возникает в любящей борьбе (liebendem Kampfe);

Непрестанно и терпеливо сохранять разум бодрствующим, находясь перед лицом того, что наиболее чуждо разуму и противится ему.

Философия - это то, что концентрирует человека, благодаря чему он становится самим собой, становясь причастным самой действительности.

Хотя философия в форме простых и действенных мыслей может затронуть каждого человека и даже ребенка, ее сознательная разработка является никогда не завершимой и всякий раз возобновляющейся задачей, которая осуществляется всегда в настоящем как единое целое. Она возникает в работах великих философов и, как эхо, повторяется у менее значительных. Осознание этой задачи в той или иной форме не угаснет до тех пор, пока люди останутся людьми.

Не только сегодня философия подвергается радикальным нападкам и отрицается в целом как излишняя и вредная. Для чего же она существует? Она ведь не является предметом первой необходимости.

Образ мышления, основывавшийся на авторитете церкви, отвергал философию потому, что она, с его точки зрения, отдаляет от Бога, соблазняет мирским, вредит душе, обращая ее к ничтожным вещам. Политический тоталитарный способ мышления предъявлял философии следующий упрек: философы только по-разному объясняли мир, тогда как надо его изменять. Оба образа мышления считали философию опасной, так как она нарушает порядок, взывает к духу независимости, а с ним - к возражению и протесту, она обманывает человека и отвлекает его от реальных задач. Притягательная сила потустороннего мира, озаренного явленным Богом, или притязающая на всемогущество власть безбожного посюстороннего мира - и та и другая - хотели бы, чтобы философия прекратила свое существование.

К тому же с точки зрения повседневного здравого смысла на философию не распространяется масштаб простой полезности. Фалес, который считается самым ранним греческим философом, однажды был осмеян служанкой, увидевшей, как он, наблюдая за звездным небом, упал в колодец. Зачем он ищет самое далекое, когда в самом близком так неловок!

Итак, философия должна оправдываться. Но это невозможно. Она не может искать себе оправдания в чем-то другом: чем-то, для чего она была бы пригодна и вследствие этого имела бы право на существование. Она может только обращаться к силам, которые в каждом человеке действительно настоятельно требуют философствования. Она знает, что занимается делом человека как такового, делом, которое не связано с какой-то определенной целью и избавлено от любого вопроса о пользе и вреде в этом мире, и что она будет осуществляться до тех пор, пока живут люди. Силы, которые являются враждебными по отношению к философии, тоже не могут не думать о своем собственном смысле, не могут не порождать имеющий определенную цель образ мыслей, - эти силы являются заменой философии, однако предполагают в качестве необходимого условия активное вмешательство в действительность, как, например, марксизм и фашизм. Подобный образ мыслей также еще раз показывает необходимость философии для человека. Философия в той или иной форме всегда присутствует в жизни человека.

Она не может бороться, не может доказывать себя, но она может сообщать себя. Она не оказывает сопротивления там, где ее отвергают, она не торжествует там, где к ней прислушиваются. Она живет в согласии, которое в пределах человечества, по сути дела, может связать всех со всеми.

Философия в широко развитых формах и систематической связности уже два с половиной тысячелетия существует в Европе, Китае и Индии. Великая традиция обращается к нам. Многообразие типов философствования, противоречия и взаимоисключающие претензии на истину не могут воспрепятствовать тому, что, по существу, в основании всего действует что-то одно, чем никто не владеет и вокруг чего во все времена вращаются все серьезные усилия: вечная философия, philosophia perennis.

Мы должны непременно опираться на это историческое основание нашего мышления, если хотим мыслить с ясным сознанием и по существу.