Поддерживать дисциплину — сложное занятие, и не каждый сможет справиться с этой задачей. Куча неугомонных детей способны свести с ума любого и разрушить школу за считанные минуты. Именно поэтому и были придуманы наказания, а о самых ужасных мы сегодня поговорим.
Смотреть все фото в галерее
Китай
В Китае наказывали нерадивых учеников тем, что били их по рукам бамбуковым прутиком. Это только кажется нестрашным, если не знать сколько раз школьники им получали… Самое интересное, что родители только поддерживали такой метод воспитания детей. Отменили это всего 50 лет назад.
Россия
В России использовали розги, для того чтобы вбивать в детей истину. В духовных семинариях розгами могли побить за чрезмерное усердие в еде или за незнание по имени всех 12 апостолов.
Вот так, кстати, они выглядели. Розги — это прутики, для упругости вымоченные в воде. Били они сильно, и оставляли следы.
Великобритания
В Великобритании школьников ставили на горох. Да, именно оттуда пошла эта традиция, и довольно быстро докатилась до нас, у нас тоже практиковали такое наказание. На рассыпанный горох ставили голыми коленками. Поверьте, это не больно только первые 30 секунд, а русские школяры иногда стояли на горохе часа по 4. Телесные наказания были отменены только в 1986 году.
Бразилия
Детям Бразилии запрещают играть в футбол. Как бы просто для нас это ни казалось, для любого бразильского ребёнка это смерти подобно, ведь все играют в футбол даже на переменах!
Либерия
В Либерии до сих пор наказывают детей с помощью плети. Недавно Президент Либерии Чарльз Тэйлор собственноручно отвесил 10 ударов плетью своей 13-летней дочери, за недисциплинированность.
Япония
Вот кто искушён в пытках, так это японцы. Наказаний у них было множество, но самые зверские были эти два: стоять с фарфоровой чашкой на голове, выпрямив одну ногу под прямым углом к туловищу и лежать на двух табуретках, держась за них только ладонями и пальцами на ногах, то есть, собственно, получается – между табуретками.
Кроме того, в японских школах нет уборщиц, там убираются наказанные ученики.
Пакистан
В Пакистане за двухминутное опоздание вам придётся 8 часов читать Коран.
Намибия
Несмотря на запреты, в Намибии провинившимся ученикам приходится стоять под осиным гнездом.
Шотландия
Стандартный шотландский школьный ремень делают из толстой жесткой кожи по специальному заказу органов образования. Используют его обычно сложенным вдвое, и, говорят, лучше этого на себе не пробовать.
Непал
Непал. Самое страшное наказание там – когда мальчика переодевают в женское платье и, в зависимости от степени провинности, заставляют ходить в нем от одного до 5 дней. Вообще-то, девочек в Непале в школы не отдают, их считают исключительно обузой и очень плохо кормят. Мальчики такой диеты не выдерживают и начинают просить прощения примерно на вторые сутки.
Тема школьных наказаний очень стара. Многие художники писали об этом свои картины, что позволяет сделать нам вывод,что волновало это людей во все времена.
Но не смотря на прогресс, даже сейчас учителя позволяют себе поднимать руку на учеников, и наказывать их изощрёнными способами.
Этот учитель за опоздание заставил держать стул над головой, пока «он не расшибёт пустую башку»
А этот учитель совсем потерял самообладание и еле сдерживал себя. Ученица старших классов довела его тем, что высказывалась о его жене.
Из произведений Н. Лескова
– Настя! Чего ты? – приставала девочка. – Настя, не плачь так. Мне страшно, Настя; не плачь! – Да и сама, бедняжечка, с перепугу заплакала; трясет Настю за плечи и плачет голосом. А та ничего не слышит. На ту пору барыня со свечкой и хлоп в детскую. – Что это! что это такое? – закричала. – Мамочка милая! Настю мою обидели; Настя плачет, – отвечала, сама обливаясь слезами, девочка.
– Что это? – отвечала барыня.-Настасья! Настасья! – А та не слышит. – Да что ты в самом деле дурачишься-то! – крикнула барыня и толкнула Настасью кулаком в спину. Прокинулась Настя и обтерла слезы. – Что ты дурачишься? – опять спросила барыня. Настя промолчала.
– Иди спать в девичью.
– Мамочка, не гони Настю: она бедная! – запросила девочка и опять заплакала и обхватила ручонками Настю.
– Иди в девичью, тебе говорю! – повторила барыня, – не пугай детей, – и дернула Настю за рукав.
– Ай, ай! мама, не тронь ее! – вскрикнуло дитя. Вскипела барыня и схватила на руки дочь, а та так и закатилась; все к Насте рвется с рук.
– Розог, розог, вот сейчас тебе розог дам! – закричала мать на Машу. А та все плачет да кричит: «Пусти меня к моей Насте, пусти к Насте!»
Поставила барыня девочку на пол; подняла ей подольчик рубашечки, да и ну ее валять ладонью словно как и не свое дитя родное. Бедная Маша только вертится да кричит: «Ай-ай! ай, больно! ой, мама! не буду, не буду».
Настя, услыхав этот крик, опомнилась, заслонила собой ребенка и проговорила: «Не бейте ее, она ваше дитя!»
Ударила барыня еще раз пяток, да все не попадало по Маше, потому что Настя себя подставляла под руку; дернула с сердцем дочь и повела за ручонку за собою в спальню.
Не злая была женщина Настина барыня; даже и жалостливая и простосердечная, а тукманку дать девке или своему родному дитяти ей было нипочем. Сызмальства у нас к этой скверности приучаются и в мужичьем быту и в дворянском. Один у другого словно перенимает. Мужик говорит: «За битого двух небитых дают», «не бить-добра не видать», – и колотит кулачьями; а в дворянских хоромах говорят: «Учи, пока поперек лавки укладывается, а как вдоль станет ложиться не выучишь», и порют розгами. Ну, и там бьют и там бьют. Зато и там и там одинаково дети вдоль лавок под святыми протягиваются. Солидарность есть не малая...
Мать ударила Машу рукою сказала, что высечет ее розгою, поставила в угол и загородила тяжелым креслом. Девочка, впрочем, и не вырывалась из угла; она стояла смирно, надув губенки, и колупала ногтем своего пальчика штукатурку белой стены. Так она стояла долго... мать в наказание оставила ее без чая и послала спать часом раньше обыкновенного, и в постельке высекла. У нас от самого Бобова до Липихина хвалились, кто своих детей хладнокровнее сечет, и сечь на сон грядущий считалось высоким педагогическим приемом. Ребенок должен был прочесть свои молитвы, потом его раздевали, клали в кроватку и секли. Потом один жидомор помещик, Андреем Михайловичем его звали, выдумал еще такую моду, чтобы сечь детей в кульке. Это так он делала со своими детьми: поднимет ребенку рубашечку на голову, завяжет над головою подольчик и пустит ребенка, а сам сечет, не державши в вдогонку. Это многим нравилось. И многие до сих пор так секут своих детей. Прощение допускалось только в незначительных случаях, и то ребенок, приговоренный отцом или матерью к телесному наказанию розгами без счета, должен был валяться в ногах. Просить пощады, потом нюхать розгу и при всех ее целовать. Дети маленького возраста обыкновенно не соглашаются целовать розги. А только с летами и образованием входят в сознание целовать прутья, припасенные про их тело. Маша была еще мала; чувство преобладало у нее над расчетом, и она долго за полночь все жалостно всхлипывала во сне и. Судорожно вздрагивая, жалась к стенке своей кровати...
В верхней Гостомле, куда была выдана замуж Настя, поставили на выгоне сельскую расправу. Был на трех заседаниях в расправе. На одном из этих заседаний молоденькую бабочку секли за непочтение к мужу и прочие грешки. Бабочка просила, чтобы ее перед мужиками не секли: «Стыдно,-говорит,- мне перед мужиками; велите бабам меня наказать». Старшина, и добросовестные, и народ присутствовавший долго над этим смеялись. «Иди-ка иди. Засыпьте ей два десятка, да ловких!» - сказывал старшина ребятам.
Три парня взяли бабочку под руки и вывели за дверь. Через пять минут в сенях послушалась редкие, отчетливые чуки-чук, чуки-чук, и за каждым чуканьем бабочка вскрикивала: «Ой! Ой! Ой! Ой, родименькие, горячо! Ой, ребятушки, полегче! Ой, молодчики, пожалейте! Больно, больно, больно!»
Ишь, как блекочет! - заметил, улыбаясь, старшина.
Бабочка взошла заплаканная и, поклонившись всем, сказала:
Спасибо на науке.
То-то. Вперед не баловайся, да мужа почитай.
Ну, бог простит; ступай.
Баба поклонилась и вышла.
Хорошо вы ее? - спросил смуглый мужичек ребят, проводивших экзекуцию.
Будет с нее. Навилялась во все стороны.
Избаловалась баба. А какая была скромница в девках...
Я рассказал становому об истязании бабы. Он махнул рукой и предложило мне наливки.
Они, говорит, - свое дело знают; сами разберутся.
В конце февраля Сергею и купеческой третьей гильдии вдове Катерине Львовне объявили в уголовной палате, что их решено наказать плетьми на торговой площади и сослать потом обоих в каторжную работу. В начале марта. В холодное морозное утро, палач отсчитал положенное число сине-багровых узлов на обнаженной белой спине Катерины Львовны, а потом отбил порцию и на плечах Сергея и заштемпелевал его красивое лицо тремя каторжными знаками.
Умаявшись непогодью и переходом, Катерина Львовна с разбитою душою спала тревожно ночью на нарах в очередном этапном доме и не слыхала, как в женскую казарму вошли два человека.
Все это время Сергей возбуждал гораздо больше сочувствия, чем Катерина Львовна. Измазанный и окровавленный, он падал, сходя с эшафота, а Катерина Львовна сошла тихо, стараясь только, чтобы толстая рубаха и грубая арестантская свитка не прилегали к ее изорванной спине.
С приходом их с нар поднялась Сонетка, молча показала она вошедшим рукою на Катерину Львовну, опять легла и накрылась своей свиткою. В это же мгновение свитка Катерины Львовны взлетела ей на голову, и по ее спине, закрытой одной суровою рубашкою, загулял во всю мужскую мочь толстый конец вдвое свитой веревки.
Катерина Львовна раскутала голову и вскочила; кто-то невдалеке злорадно хихикал под свиткою.
Не знаю почему и не знаю зачем, но при виде дяди я невыразимо испугался и почти в ужасе смотрел на его бледное лицо... Он казался мне великим магом и волшебником, о которых я имел к тому времени довольно обстоятельные сведения. Что шаг, то становится страшнее и страшнее... дядя походя сказал мне:
Мой милый друг, завтра тебя ждет большой сюрприз.
На утро я проснулся очень рано, но боялся открыть глаза: я знал, что мой вербный купидон, вероятно, уже слетел к моей постельке и парит над ней с какими-нибудь большими для мня радостями.
И я раскрыл глаза сначала на один волосок, потом несколько шире и наконец, уже не я сам а неведомый ужас растворил их, так что я почувствовал их совсем круглыми, и при этом имел только одно желание: влипнуть в мою подушку, уйти в нее и провалиться.
Верюный купидон делал мне сюрприз, которого я действительно ни за что не ожидал: он висел на широкой голубой ленте, а в объятиях нес для мира печали и слез... розгу!.. Увидев это, я долго не мог прийти в себя и поверить, проснулся ли я или грежу спросонья. Я приподнимался, всматривался и, к удивлению своему, все более и более изумлялся: мой вербный купидон действительно держал у себя под крылышками огромный пук березовых прутьев, связанных точно такой голубой лентой, на какой и сам он был подвешен, и на этой же ленте я заметил белый билетик. «Что это было на билетике при таком странном приношении?«»- размышлял я и хотя тщательно кутался в одеяло и дулся на предмет купидона с розгой, но не выдержал... вскочил, сорвал билетик и прочитал:
- «Кто ждет себе ни за что ни про что радостей, тот дождется за то всяких гадостей».
«Это дядя! Это непременно дядя!«»- решил я себе и не ошибся, потому что в эту минуту дядя распахнул занавески моей кроватки и.. изрядно высек меня ни за что ни про что.
Матушка была в церкви и защитить меня было не кому; но зато она, узнав о сюрпризе, решилась немедленно отвезти меня в гимназический пансион, где начался для меня новый период жизни.
Таким образом я припоминаю вербного купидона. Он имел для меня свое серьезное значение. С тех пор при какихба то ни було упованиях на что бы то ни было свыше у меня в крови пробегает трепет и возникает вечно он, вербный купидон. Спускающийся ко мне с березовой розгой. И он меня сек, да-с, он много и страшно сек меня и... я опасаюсь, как бы еще раз не высек... Нечего, господа, улыбаться, - я рассказываю вам историю очень серьезную, и вы только благоволите в нее вникнуть.
Подготовил С.Новиков
В апреле исполняется 153 года отмены телесных наказаний в нашей стране. Соответствующий документ подписал император Александр II. Законодательно этот акт был приурочен к 45-летию правителя.
Плеть слабее кнута
Кстати, на этом Александр II не остановился. В 1864 году появился его Указ «об изъятии от телесных наказаний учащихся средних учебных заведений». Тогда пороть учеников считалось настолько естественно, что подобное решение царя многие восприняли как слишком либеральное.Установил же в России телесные наказания Пётр I. Причём сделал это официально, как результат судебного решения. В воинском Уставе перечень кар, как и многое, что задумывал Пётр, был представлен с размахом. Истязания включали в себя хождение по деревянным кольям, битье батогами и шпицрутенами, клеймение железом, обрезание ушей, отсечение руки или пальцев. Причём мучениям могли быть подвергнуты все, включая членов императорской фамилии.
Со временем наступили некоторые послабления. Так, в 1824 году адмирал Мордвинов в докладной записке Александру I просил отменить битье кнутом, а в 1845-м это наказание полностью упразднили (палачам даже приказали зарыть свои орудия в землю). Самой страшной стала публичная порка плетьми, однако и здесь нашлись люди, которые точно рассчитали, что удар плети в 2,5 раза слабее, чем кнута, поэтому там, где раньше назначали 40 ударов, стали давать 100.
Однако времена менялись. Постепенно от тяжелого битья были освобождены дворяне, христианское и исламское духовенство, почетные граждане, купцы первой и второй гильдий, а также их жены и дети. Неизменной оставалась только порка розгами - тонкими гибкими прутьями деревьев и кустарников. Для большей эластичности и резкости их часто вымачивали в солёной воде. Этот вид наказания, известный ещё с Древнего Египта, Спарты, упоминаемый в Библии, на долгие годы прижился в России. Особенно доставалось детям и подросткам.
Н. В. Орлов «Недавнее прошлое» (Перед поркой), (1904). Фото: Commons.wikimedia.org
Пороли и царей
Пороть детей розгами и просто заниматься рукоприкладством по отношению к существу, которое не может тебе ответить, считалось абсолютной нормой даже в высших аристократических кругах.
Будущего императора Николая I, как и его малолетних братьев, их наставник генерал Ламсдорф порол нещадно. Розгами, линейками, ружейными шомполами. Иногда в ярости он мог схватить великого князя за грудь и стукнуть об стену так, что тот лишался чувств. Это не только не скрывалось, но и записывалось им в ежедневный журнал.
Ивана Тургенева мать порола розгами вплоть до совершеннолетия. Телесным наказаниям подвергались в детстве Фет и Некрасов. Как били до потери сознания маленького Алешу Пешкова, будущего пролетарского писателя Горького, мы знаем из его повести «Детство». Но, пожалуй, наиболее трагична судьба Феди Тетерникова, будущего поэта и прозаика Федора Сологуба. Его в детстве и отрочестве пороли так, что он, по собственным словам, «прикипел» к битью и уже не мог без него жить. Физическая боль стала для него лекарством от боли душевной.
В 1878 году именно применение розг спровоцировало в России индивидуальный террор, а судебный процесс, где разбиралось это дело, стал известен на весь мир. История такова. В июле 1877 года петербургский градоначальник Федор Трепов отдал приказ о порке политического заключенного Боголюбова. Причина - тот не снял перед ним шапку. Боголюбова выпороли 25 шпицрутенами. Это было нарушением закона о запрете телесных наказаний 1863 года и вызвало широкое возмущение в российском обществе. Однако лично Трепов никакого наказания не понёс.
Отомстить ему решила простая переплётчица книг, народница Вера Засулич. 5 февраля 1878 г. она пришла к Трепову на приём и в знак протеста против порки Боголюбова, которого даже никогда не видела, почти в упор выстрелила в градоначальника из карманного револьвера. Две пули попали в живот, генерал получил тяжелое ранение.
Революционерку немедленно арестовали, а 12 апреля начался процесс, который закончился неслыханным приговором. Суд присяжных полностью оправдал Засулич, хотя за подобные преступления полагалось от 15 до 20 лет тюрьмы. Правда, на следующий день после освобождения приговор был опротестован, и полиция издала приказ о поимке Засулич, но она успела скрыться на конспиративной квартире. А вскоре, чтобы избежать повторного ареста, её переправили к надёжным людям в Швейцарию.
Стыдно!
Одним из активных пропагандистов полной отмены телесных наказаний стал граф Лев Толстой. Осенью 1859-го он открыл в принадлежавшей ему Ясной Поляне школу для крестьянских детей и объявил, что школа бесплатная и розог в ней не будет. А в 1895-м написал статью «Стыдно», в которой протестовал против телесных наказаний крестьян. Своё отношение к таким явлениям великий писатель высказал и в рассказе «После бала». Там жизнь пылкого юноши полностью переворачивает увиденная на плацу расправа, когда пытавшегося бежать солдата прогоняют сквозь строй и бьют палками по голой спине. Руководил истязанием красивый генерал - отец девушки, в которую он был влюблён…
И хотя битьё было позором общества, его отмену приходилось доказывать ценой жизни. Так, отмене наказаний для женщин способствовали события, которые произошли на Карийской каторге, в глухих местах Забайкалья. Здесь 24 октября 1889 года 28-летнюю заключённую Надежду Сигиду за попытку влепить жандармскому офицеру пощёчину наказали ста ударами розог.
В знак протеста против такого насилия ещё трое женщин приняли смертельную дозу морфия, а до этого 16 суток голодали. Всего же приняли яд 20 каторжан, из них шестеро - умерли.
О Карийской трагедии стало известно в мире. Начались массовые протесты, и правительство вынуждено было реагировать. В итоге в 1893 году физические наказания для женщин отменили. В 1930 г. художник Николай Касаткин написал картину, посвящённую этим событиям.
В 1913 году известный российский драматург, историк Николай Евреинов издал «Историю телесных наказаний в России», которую написал еще в студенческие годы. Необходимость работы автор объяснил неизменной для России актуальностью темы: «Вся жизнь народа проходила под вечным страхом истязания: пороли родители дома, порол учитель в школе, порол помещик на конюшне, пороли хозяева ремесел, пороли офицеры, становые, волостные судьи, казаки… Отмена телесных наказаний не ознаменовала отмену привычки и страсти к ручным расправам. Пробегая мрачные страницы истории телесных наказаний, мы убеждаемся с каждой строкой, что из бездны не выкарабкиваются сразу и что переход от тьмы к свету невозможен без промежутка ослепления».
Наказание шпицрутенами, 1776 год. Осуждённого заставляли проходить сквозь строй из 100—800 солдат, которые прутьями били по спине осуждённого. Фото: Commons.wikimedia.org
Розга из Техаса
К началу XX века в Российской империи остались розги как наказания для крестьян по приговорам волостных судов, бродяг и ссыльных, и как исправительная мера для ремесленных учеников. Были в ходу и плети, приковывание к тачкам, оковы (кандалы) и бритье головы для ссыльно-каторжных и поселенцев.
12 июня 1903 наказания для каторжных и ссыльных в России отменили. 11 августа 1904 отменены телесные наказания для крестьян и малолетних ремесленников. 30 июня 1904 официально ликвидированы телесные наказания в российских армии и флоте (фактически рукоприкладство офицеров оставалось). 24 августа 1904 года в России были официально отменены все виды телесных наказаний. Правда, розги остались и держались в исправительных арестантских отделениях и военных тюрьмах до революции 1917 года.
Сейчас большинство стран рассматривают телесные наказания в любой форме как противоречащие положениям «Всеобщей декларации прав человека» 1948 года и «Международного пакта о гражданских и политических правах» 1966 года. Тем не менее телесные наказания активно применяются в мусульманских странах, в некоторых государствах Африки, на Шри Ланке, а также в ряде учебных заведений США.
По некоторым данным, периодически порют детей в 21 штате Америки, в том числе Миссисипи и Техасе. В России официально наказания запрещены, однако в семьях рукоприкладство нередко, а отцовского ремня или розги по-прежнему боятся тысячи малышей. Так розга, начав историю с Древнего Рима, живёт и в наши дни.
24.08.2009, 20:06
Рассталась ли наша страна со своим драчливым прошлым?
Как пишет историк Евгений Анисимов, на Руси «порка была настолько распространена, что синонимов слова «пороть» в русском языке так много, что их список содержит свыше 70 выражений и уступает только списку синонимов слова «пьянствовать».
Временем «расцвета» телесных наказаний были XV–XVIII вв.: тогда вдобавок к бичеванию человеку частенько вырывали ноздри или ставили на лице клеймо.
Начиная с 1760-х годов, с эпохи Екатерины II, телесные наказания потихоньку смягчались.
Замена одного средства истязания на другое уже почиталась благом. Четко прослеживается «вертикаль»: кнут – плетка – розги. Даже перемена «места приложения ударов» была огромной милостью: если раньше предпочитали полосовать по спине, то в середине XIX в., как пишет историк Николай Евреинов, «удары… были спущены… на более мягкие части, так как на этом месте они были менее чувствительны».
«Мучение лютейшее всех других»
Кнут делали из полоски бычьей кожи длиной около двух аршин (1,5 метра), вымоченной в молоке: высыхая, он затвердевал и становился острым, как бритва.
Под ударами спина осужденного буквально превращалась в кровавое месиво, клочья плоти летели во все стороны. После нескольких ударов кнут приходилось заменять: он размокал от крови и бил «недостаточно» сильно…
В 1824 г. адмирал Мордвинов в докладной записке умолял Александра I отменить битье кнутом: «мучение лютейшее всех других, ибо все другия, сколько бы болезненны они ни были, всегда менее бывают продолжительны, тогда как для 20 ударов кнутом потребен целый час и известно, что при многочислении ударов мучение несчастного преступника… продолжается от восходящаго до заходящаго солнца». А некоторым назначали по сотне ударов! Так наказывали мужчин и женщин, молодых и старых. Сама подготовка к наказанию была ужасной и унизительной: палач на помосте под улюлюканье толпы раздирал на осужденном одежду (остаться в рубашке разрешалось лишь в виде особой милости).
Индексация насилия
В 1845 г. кнут упразднили (палачам даже приказали зарыть свои орудия в землю), самым страшным наказанием стала публичная порка плетьми. Меру наказания предусмотрительно «проиндексировали»: рассчитали, что удар плети в 2,5 раза слабее, чем у кнута, поэтому там, где раньше назначали 40 ударов, теперь нужно 100.
Розги «соотносились» с плетью в той же пропорции. Порку можно было «заказывать»: в 1860-е годы хозяева посылали провинившихся слуг и мастеровых в полицейские участки с записками, чтобы их там выдрали.
Розги активно применялись в школах. Николай Помяловский в знаменитых «Очерках бурсы» (1862) пишет об ученике Гороблагодатском, которого за 7 лет секли больше 300 раз: «Случалось ему вкушать даже до ста ударов». И что же – парень только сильнее хулиганил.
Постепенно даже в крестьянской среде нарастал протест против наказания розгами – по крайней мере взрослых. Еще в начале ХХ в.
схлопотать 20 «горячих» можно было за пустяшную провинность. Люди тяжело переносили публичное унижение: накладывали на себя руки, спивались, а со временем все чаще обращали гнев на местную власть.
24.08.2009, 20:07
«Кулак – моя полиция!»
Никакие законы не регулировали домашнее насилие. О том, что наводить порядок в семье можно без битья, в то время даже не слыхивали. Николай Лесков писал в 1867 г., что курские помещицы «одна перед другой хвалились, кто своих детей хладнокровнее сечет», и делились опытом. Один отец придумал сечь «в кульке»: «поднимет ребенку рубашечку на голову, завяжет… подольчик и пустит ребенка, а сам сечет, не державши, вдогонку. Это многим нравилось…» Крестьянам недолго довелось гулять непоротыми: в 1905–1906 гг., когда по России прокатилась первая революция, казаки, наплевав на царский манифест, усмиряли бунты нагайками, засекая насмерть целые деревни.
Из Могилевской губернии писали: «В особенности же терзают старых женщин, детей и хворых, так как здоровым удается убежать».
Когда в 1917 г. эти крестьяне жгли и разоряли помещичьи усадьбы, Александр Блок писал, что понимает, в чем причина такого озлобления. Хотя и его имение было разграблено…
Досье «ВМ»
Хроника отмены телесных наказаний
1771 г. – от порки освобождаются священнослужители.
1785 г. – от телесных наказаний защищены дворяне.
1822 г. – запрещено возить преступников по разным городам, истязая на каждом новом месте.
1830 г. – запрещено давать более 50 ударов кнутом.
1845 г. – запрещен кнут (заменен плетьми и розгами).
1857 г. – от телесных наказаний освобождаются лица с ученой степенью, домашние учителя и учительницы, выпускники гимназий и институтов, семинаристы, студенты, оставившие учебу не по своей вине, мещане, станционные смотрители, литераторы, их вдовы, иностранные туристы, вдовы потомственных дворян, вышедшие замуж «за лиц, неизъятых от телесного наказания», а также больные «грудной жабой» (стенокардией), падучей и грыжей.
1863 г. – запрещены плети и публичная порка. От телесных наказаний освобождаются женщины всех сословий, кроме ссыльных, и солдаты (кроме штрафных) – этих разрешалось пороть розгами.
1864 г. – запрещено пороть учеников средних учебных заведений.
1893 г. – отменены телесные наказания для ссыльных женщин.
1903 г. – отменены исключительные виды телесных наказаний для ссыльных, ссыльно-поселенцев и ссыльно-каторжных.
1904 г. – отменены телесные наказания для крестьян, штрафных солдат и матросов, малолетних ремесленников. Розги оставались в исправительных арестантских отделениях и военных тюрьмах вплоть до революции 1917 г.
"Вечерняя Москва"
