Об этом заявил мэр японского города Осака Тору Хасимото (Toru Hashimoto), сообщает Associated Press.
Хасимото заявил, что услуги «женщин для утешения» были нужны, чтобы солдаты могли отдыхать в тяжелых условиях войны. «В условиях, когда пули летят, как дождь и ветер, солдат постоянно рискует потерять жизнь», - пояснил политик. Он признал, что на Японии лежит вина за то, что женщины содержались в борделях насильно, однако напомнил, что услугами секс-рабынь пользовались в военное время и другие государства. Помимо этого, он призвал американских военных при визитах в Японию пользоваться услугами местных проституток, чтобы «снизить уровень своей агрессии».

Своим заявлением Хасимото вступил в заочную полемику с премьер-министром страны Синдзо Абэ. Премьер, известный своей националистической риторикой, заявил перед своим назначением в декабре 2012 года, что женщины в «станциях утешения» не держались насильно. По словам премьера, этому нет доказательств.

Первая «станция утешения» появилась в 1932 в Шанхае. Ее необходимость официально объяснялась защитой солдат от венерических заболеваний, а неофициально - стремлением сократить число совершаемых изнасилований. На первой «станции» работали приглашенные японки, однако . Всего было создано около 400 борделей.

По разным данным, в «станциях утешения» содержались от 50 тысяч до 200 тысяч рабынь. Согласно свидетельствам узниц борделей, каждая из женщин обслуживала около 30 мужчин в сутки. В случае венерических заболеваний или беременностей им давали лекарства с мышьяком. Также известно о рабынях, попавших в бордели в несовершеннолетнем возрасте.

После войны в Японии прошел показательный процесс над 11 офицерами, которых обвинили в нарушении директивы содержать в борделях только добровольно желающих. В 1990-х годах власти Японии официально признали наличие сексуального рабства в годы войны и принесли за это извинения. Однако Синдзо Абэ заявлял о вероятном пересмотре этой позиции.

Бывший юрист Тору Хасимото стал мэром Осаки в 2011 году. До этого с 2008 года он был местным префектом. Хасимото известен своими скандальными и прямолинейными заявлениями. Так, он признал, что до прихода в политику имел отношения с любовницей, и заявил, что «не был ангелом». Он также предложил концепцию «решительной демократии» и заявил, что стране нужен диктатор. Хасимото пользуется популярностью в Японии, в особенности после заявлений о необходимости остановить ядерные станции после аварии в Фукусиме. ()

История японских военно-полевых борделей Второй Мировой войны

Актуальная внешнеполитическая проблема Японии в отношениях со странами Корейского полуострова и Китаем, состоит сегодня в отказе японцев признать практику насильственного обращения женщин, в покоренных странах, в сексуальное рабство во время Второй Мировой войны.

За разъяснениями стоит обратиться к недавно изданной двухтомной Истории Кореи .

Одной из самых позорных страниц в истории военного времени было использование как японок, так и жительниц оккупированных японской армией стран, и особенно большого числа кореянок, в качестве сексуальных рабынь японской армии. , японская армия времен второй мировой войны была одной из немногих армий мира, осуществлявших прямой контроль над военными борделями и применявших организованное насилие при вербовке женщин для «сексуального обслуживания» солдат и офицеров. Непосредственным побудительным мотивом для массового устройства военных борделей с 1938 г. было желание ограничить распространение венерических заболеваний среди солдат, а также предотвратить массовые изнасилования на завоеванных территориях (подобные тому, что произошло при захвате Шанхая и Нанкина в 1937 г.). Однако в то же время сыграло, несомненно, роль и патриархальное бесправие женщин в обществе тогдашней Японии. Они были лишены, например, избирательных прав, которыми с 1926 г. обладали даже турчанки, не говоря уж о женщинах передовых буржуазно-демократических стран, таких как США или Великобритания. Облегчала открытие армейских борделей и легальность проституции, широко распространенной в Японии и ее колониях. В той форме, в которой она существовала в Японии до конца второй мировой войны или колониальной Корее, проституция и сама по себе была уже формой сексуального рабства. Девушек зачастую продавали в бордели родители или старшие родственники, их жизнь полностью контролировалась хозяевами, они не имели возможности оставить «место работы» по своей воле. Непосредственными хозяевами военных борделей были сотрудничавшие с японской армией гражданские предприниматели, но все основные решения по вопросам управления борделями принимались на высших уровнях военной иерархии, и за сексуальную гигиену там несли прямую ответственность военные власти.

До августа 1944 г. набор женщин в бордели, в том числе и в Корее, осуществлялся, при теснейшем содействии властей, частными вербовщиками, иногда просто покупавшими дочерей у их родителей, а иногда соблазнявшими молодых женщин обещаниями «золотых гор» за работу «санитаркой особого типа на фронте». В августе 1944 г. японские власти в Корее начали призыв незамужних девушек и женщин в возрасте от 12 до 40 лет в «добровольные трудовые отряды» («добровольными» они, конечно, не были и не могли быть), и призвали около 200 тыс. человек, официально - на работу на ткацкие фабрики Японии, гражданские должности в вооруженных силах и т.д. Реально же несколько десятков тысяч призванных таким образом корейских женщин были сделаны военными проститутками- насилием, угрозами и обманом. По некоторым подсчетом, общее число сексуальных рабынь японской армии доходило до 200 тыс. человек, и около половины из них были кореянками. Японские военные власти стремились иметь по крайней мере одну сексуальную рабыню на каждые 29-30 солдат и офицеров; японские женщины предназначались, главным образом, для офицеров, а кореянки и китаянки- солдатам. Стремясь скрыть от союзников свои преступления, японская армия во многих случаях уничтожала при отступлениях в 1943-45 гг. своих сексуальных рабынь, что является одной из причин того, что выжило среди них немного- в 1990-е годы было зарегистрировано около 200 бывших сексуальных рабынь в Южной Корее и 218 - в Северной.

Поскольку в патриархальном корейском обществе служба в борделе, пусть даже и не добровольная, для всего клана, многие выжившие после военных борделей кореянки умерли, так никогда и не поведав миру, что же с ними происходило. Лишь с начала 1990-х годов, с изменением общественного климата и большим вниманием к проблематике прав человека, те немногие бывшие сексуальные рабыни, которым удалось дожить до этого времени, начали делиться своими воспоминаниями.

Цитата: ИСТОРИЯ КОРЕИ. В.М. Тихонов, Канн Мангиль. Москва 2011.

Последние «comfort women» с группой юных сторонниц проводят пикет возле японского посольства в Сеуле. Фото: Рёнхап

По различным оценкам, до 200 тысяч корейских женщин содержались в качестве «женщин для утех» в японских военных борделях. С 1910 по 1945 годы Корея была японской колонией, и ее жителей вынуждали учить японский язык, а это означало, что корейских женщин было легче использовать – и общаться с ними – по сравнению с женщинами других национальностей.

Учебники по истории в Японии ничего не рассказывают об этих эпизодах, и есть немало японских политиков, которые продолжают утверждать, что женщины работали в публичных домах добровольно. Один националистически настроенный мэр в Японии недавно заявил, что использование женщин для утех в годы войны было «необходимостью».

Как рассказывается в статье, опубликованной Люси Уильямсон на Би-би-си, в Южной Корее пожилые женщины, когда-то вынужденные работать в военных борделях японской армии, доживают свои дни в доме престарелых рядом с необычным музеем, в котором рассказано об их страданиях.

Самой младшей жительнице дома сейчас 84 года, но все они говорят, что во время Второй мировой войны были сексуальными рабынями в публичных домах японской армии.

Двадцать лет назад правительство Японии публично извинилось за действия японской армии в Корее. В том заявлении говорилось, что «японская армия прямо и косвенно участвовала в учреждении и эксплуатации публичных домов и поставкой в них корейских женщин, часто против их воли».

200 тысяч кореянок, угнанных японцами в «походные бордели» – это девушки и молодые женщины, способные рожать детей. Вначале правительство и военщина Японии заманивали их добровольно под предлогом получения работы, но в дальнейшем их стали похищать и насильно угонять в бордели.

Приводятся показания бывшего члена Общества чернорабочих «Ямагути», японца Иосима Сеити о жестокости охоты за кореянками: «Я был охотником за кореянками в походные бордели для полового развлечения японской солдатни. Туда под моим командованием угнали более 1000 корейских женщин. Под надзором вооруженных полицейских мы пинали ногами сопротивлявшихся женщин, отбирая у них грудных детей. Отбрасывая двух-трехлетних детей, бегущих за матерями, мы насильно толкали кореянок в кузов грузовика, и в селах поднимался переполох. Мы посылали их как груз в товарняках и на судах в командование войсками западной части. Бесспорно, мы не набирали их, а угоняли насильно. Мы только в Корее насильственно угоняли женщин в походные бордели.

«Одну кореянку в сутки насиловали в среднем 20-30, даже более 40 японских офицеров и солдат, а в мобильных борделях – более 100. Многие кореянки трагически погибли из-за полового насилия и жестокого притеснения японскими садистами. Раздев наголо непослушных кореянок, они катали их по доскам с большими гвоздями, вбитыми вверх острием, и отрубали мечом их головы. Они душили женщин, отрезали конечности, вырезали глаза и груди, распарывали живот беременных. Их чудовищные злодеяния превышали все человеческие представления».

Сложно сказать, насколько правдивы эти цифры, физиологически женщина не может выдержать 100 насилий, а мертвых, надо полагать, японские солдаты все же не насиловали. Если правда скрыта, простор домыслам не ограничен!

Об этих сексуальных зверствах стало кое-что известно только в 80-е годы прошлого столетия. Корейские женщины, прошедшие этот ад, либо сошли с ума, либо скончались, а выжившие хранят упорное молчание.
виа

Другой частью этой "стратегии" было превращение женщин из оккупированных стран в сексуальных рабынь для японской солдатни. Это были тоже не единичные случаи, а государственная программа, осуществляемая японскими военными в оккупированных странах. И сегодня японские власти имеют наглость отрицать, что эта позорная практика имела место. Несмотря на то, что множество эпизодов было задокументировано, а некоторые ее жертвы выжили и смогли обвинить своих мучителей.

Пак Ён Сим – одна из корейских женщин, похищенная в «походные бордели» для японских солдат, что уже широко известно всему миру. Ей была навязана участь сексуальной рабыни до поражения Японии в войне. Вот ее свидетельство:

«В 14 лет я была продана в ателье одежды в квартале Хупхо портового города Нампхо (у Корейского Западного моря) и работала там кухаркой, а к марту 1938 г. попала на японскую «реквизицию девушек».

Японский рядовой полицейский насильственно конвоировал меня и 22-летнюю девушку в Пхеньян. В Пхеньянском вокзале, вижу, уже были 15 корейских женщин. Сначала в закрытом вагоне, а потом на машине увезли нас в китайский город Нанкин. Там было много японских казарм, а на улице Цзиньсюи – походный бордель, расположенный в трехэтажном доме. Здесь началась моя позорная жизнь сексуальной рабыни. Каждая комната была в размере 2×2,5 м, вокруг дома – заграждение из колючей проволоки". В первый же день прибытия несчастная была жестоко изнасилована, а в дальнейшем "клиентов" в сутки в среднем 30 солдат. То есть, сексуальных рабынь насиловали практически непрерывно. "Японские солдаты все, как один, бросились на меня, как злые звери. Если кто-то пытался сопротивляться, то немедленно следовало наказание: били ногами, кололи ножом. Или, если "проступок" был велик - рубили мечом голову...

Истощенных и заболевших, убивали и бросали в реку.

Походный бордель был кромешный ад. Через года три меня перевезли в Шанхай, а оттуда – в Рашу под Рангуном в Бирме. Там под именем «Вакахару» мне пришлось обслуживать японских пехотинцев и танкистов. Через два года опять перевезли практически на линию фронта – на границу Бирмы и Китая. Каждый день под грохот снарядов и бомб я была вынуждена удовлетворить сексуальную прихоть десятков японских солдафонов. Почти все женщины, угнанные сюда в походные бордели, погибли от заболеваний, избиения и бомбежки.

Потом едва уцелевшие корейские женщины вместе с солдатами разбитой японской армии были направлены в лагерь для военнопленных в Куньмине Китая.

Позже я вернулась на родину, но калекой – из-за болезни сердца и расстройства нервной системы по ночам мечусь в бреду. Каждый раз, когда поневоле вспоминаются те страшные дни, все тело дрожит от жгучей ненавистью к японцам.

Я жила, не зная ни семейного счастья, ни радости матери-роженицы. Думая о своем злосчастном прошлом, в моей памяти воскрешает множество соотечественниц, которые на чужбине подвергались всяким мучениям и стали неприкаянными душами. Тем более, что японское правительство бесстыдно устраивает всякие интриги, пытаясь скрыть свои преступления в тени истории.

Я призываю совесть мира оказать давление на японское правительство, чтобы оно признало преступления прошлого, взяло ответственность за них, и постаралось компенсировать понесенные страдания невинных людей».

Следует отметить, что есть свидетельства не только жертв, но и палачей - то есть японских граждан. Так, Сэйдзи Ёсида раньше служил в "обществе трудового служения государству", что было вспомогательной организацией японской полиции. В своих воспоминаниях на тему «Я так ловил корейцев», «Японцы и корейские женщины в «походных борделях» он свидетельствовал, как оккупанты угоняли корейских женщин в «походные бордели» для своих солдат (как впрочем, и женщин из всех других захваченных ими стран).

В интервью с корреспондентом японской газеты «Хоккайдо симбун» он признался:
«Я был непосредственно причастен к захвату корейских женщин для походных борделей, был охотником за рабами в буквальном смысле этого слова. По моей команде свыше 1000 корейских женщин были угнаны в бордели.
Происходило это так: мы прибывали в очередную деревню, и выгоняли всех женщин на улицу под контролем вооруженных полицейских. Если кто-нибудь пыталась бежать или сопротивляться, то ее сбивали с ног деревянным мечом. Не обращая внимания на слезы и крики, загоняли их палками в машины. Девушка это, или замужняя женщина, мать семейства, это никого не интересовало. Помнится, какую-то женщину забрали от грудного ребенка. А когда один 2- или 3-летний ребенок со слезами следовал за своей мамой, его подняли и с силой и бросили наземь. По правде говоря, речь шла не о "вербовке", а насильственном захвате женщин...»

Немало подтверждений позорной практики японской военщины имеется и среди документов союзников. Госархив США рассекречивает и публикует все новые доказательства захвата женщин в походные бордели для японских солдат.

Недавно была оглашена документация штаба генерала Макартура от 1945 г., подтверждающая эти преступления.

Документ «Учреждение аппаратов для развлечения японских солдат» был составлен 15 ноября 1945 г. от имени главного командующего объединенными войсками Макартура. В нем написано, что японские торговцы в Корее по предложению командования японских войск угнали корейских женщин в походные бордели для солдат в Бирме и других местах. При этом они действовали с разрешения и по прямому указанию японской армии…

Однако в Токио в упор не видят эти доказательства, и продолжают отрицать очевидные факты.

Отметим, что в силу ряда причин, Японии удалось уйти от ответственности за ряд преступлений, и избежать процедуры, подобной "денацификации" в Германии.

«Женщины для утешения»

Первая «станция» открылась в Шанхае в 1932 году. И сначала туда завезли японских женщин-добровольцев. Но вскоре стало понятно, военно-полевых борделей нужно много и силами одних японок было не обойтись. Поэтому «станции» стали пополняться женщинами из филиппинских и индонезийских лагерей. Компанию им составили девушки с оккупированных японцами территорий.

Первая «станциях утешения» в Шанхае

Женщины, оказавшиеся на «станциях утешения», попадали в ад, где шансы на выживание практически сводились к нулю. Им приходилось обслуживать по несколько десятков солдат в сутки. Среди сексуальных рабынь самой распространенной темой для разговора был суицид. Они либо отговаривали друг друга, либо наоборот, советовались как побыстрее распрощаться с жизнью. Одни занимались воровством. Пока солдат был «занят» у него забирали опиум. А потом целенаправленно принимали в больших количествах, чтобы умереть от передозировки. Вторые пытались отравиться неизвестными лекарствами, третьи просто пытались повеситься.

«Станции утешения» создавали, чтобы снизить количество изнасилований

Еженедельно «женщин для утешения» осматривали врачи. И если находились больные или беременные, то им тут же выдавали особый «препарат 606». У первых он приглушал симптомы венерических заболеваний, у вторых — провоцировал выкидыш.

К осени 1942 года «станций утешения» насчитывалось уже порядка четырехсот. Большинство из них находились на оккупированной территории Китая. Десяток «прописался» на Сахалине. Но, несмотря на это, количество изнасилований, совершенных японскими солдатами не снижалось. Поскольку за услуги «женщин для утешения» нужно было платить. Поэтому многие предпочитали экономить и тратить деньги, например, на опиум.

Точное количество женщин, попавших в военные бордели, неизвестно

К тому времени японок на «станциях» было совсем мало. Их заменили на китайских, корейских и тайваньских женщин. Данные по количеству сексуальных рабынь сильно разнятся. Например, японские власти утверждают, что их было чуть более 20 тысяч. Корейские говорят о 200 тысяч своих сограждан. У китайцев эта цифра куда более впечатляющая — более 400 тысяч.

Охота на женщин

Поскольку с 1910 по 1945 годы Корея являлась японской колонией, то оттуда удобнее всего было брать женщин. Они хотя бы частично знали японский (заставляли учить), что облегчало процесс общения.

Поначалу японцы вербовали кореянок. Но постепенно, когда женщин стало не хватать, пошли на различные ухищрения. Например, предлагали высокооплачиваемую работу, не требующую специальной подготовки или просто похищали.

Вот что рассказывал японец Иосима Сеити, состоявший в Обществе чернорабочих «Ямагути»: «Я был охотником за кореянками в походные бордели для полового развлечения японской солдатни. Туда под моим командованием угнали более 1000 корейских женщин. Под надзором вооруженных полицейских мы пинали ногами сопротивлявшихся женщин, отбирая у них грудных детей. Отбрасывая двух-трехлетних детей, бегущих за матерями, мы насильно толкали кореянок в кузов грузовика, и в селах поднимался переполох. Мы посылали их как груз в товарняках и на судах в командование войсками западной части. Бесспорно, мы не набирали их, а угоняли насильно».

Кореянок насильно угоняли в сексуальное рабство

Вот его же воспоминания о буднях «станций утешения»: «Одну кореянку в сутки насиловали в среднем 20−30, даже более 40 японских офицеров и солдат, а в мобильных борделях — более 100. Многие кореянки трагически погибли из-за полового насилия и жестокого притеснения японскими садистами. Раздев наголо непослушных кореянок, они катали их по доскам с большими гвоздями, вбитыми вверх острием, и отрубали мечом их головы. Их чудовищные злодеяния превышали все человеческие представления».

Вскрывшаяся правда

Сведения о японских зверствах начали просачиваться только в середине 80-х годов прошлого столетия. К тому времени большинство кореянок, оказавшихся на «станциях», либо уже умерли, либо сошли с ума. А те, кому удалось пережить ад, молчали, боясь мести японцев.

Пак Ен Сим — одна из первых кореянок, которая подробно рассказала о своей жизни в «походных борделях». В 22 года ее вместе с другими корейскими девушками в закрытом вагоне привезли в китайский город Нанкин. Там определили в бордель, огороженный колючей проволокой. Ен Сим, как и другим сексуальным рабыням, выделили крохотную комнату без удобств.

Долгое время выжившие кореянки молчали, боясь мести

Вот что она вспоминала: «Японские солдаты все, как один, бросились на меня, как злые звери. Если кто-то пытался сопротивляться, то немедленно следовало наказание: били ногами, кололи ножом. Или, если «проступок» был велик — рубили мечом голову… Позже я вернулась на родину, но калекой — из-за болезни сердца и расстройства нервной системы по ночам мечусь в бреду. Каждый раз, когда поневоле вспоминаются те страшные дни, все тело дрожит от жгучей ненавистью к японцам».

Солдаты в очереди у борделя

Сейчас пожилые кореянки, которых когда-то насильно отправили в бордели, доживают свои дни в доме престарелых. Находится он рядом с музеем, где собраны доказательства их пребывания на «станциях утешения».

В борделях для японских солдат во время войны находились, по разным данным, от 200 до 400 тысяч женщин из Китая, Кореи и других стран. О том, что с ними случилось, многие выжившие предпочли не вспоминать никогда. К тому же о трагедии заговорили не так давно, в начале 80-х, когда многих женщин уже не было в живых.

«Станции утешения», а иначе полевые бордели, начали открываться еще в 30-е. В 1932 г. генерал-лейтенант Ясудзи Окамура обратился к командованию с просьбой об организации для армии публичные дома. Мотивировал он свое предложение тем, что японские солдаты насилуют женщин и заражаются от них венерическими заболеваниями. К тому же местное население начинает проявлять антияпонские настроения.
Первую «станцию» открыли в Шанхае. Сначала там работали японские женщины, прибывшие добровольно. Но с увеличением популярности подобных заведений туда начали привозить заключенных из филиппинских и индонезийских лагерей, а также набирать местных. Объявления обещали «работу для девушек», и на эти призывы откликнулись немало кореянок и китаянок. Им предлагалось стать «санитарками особого типа» за приличные деньги.

Чиайте также: Сводки от ополчения Новороссии сегодня

Рабство

«Работа для девушек» оказывалась службой в борделях. Ежедневно каждая из них должна была принимать до 30 солдат, а по выходным их количество достигало пятидесяти. Изначально «станции утешения» назывались «нигучи». Это слово означало «29/1» и считалось «идеальной» нормой работы каждой девушки.
Чтобы избавить солдат от вероятности получить венерическое заболевание, девушек еженедельно осматривали врачи. Нередко медики тоже насиловали их. Если девушка оказывалась беременной или зараженной, то вводили препарат-606 — антибиотик террамицин, который вызывал выкидыши и приводил к бесплодию.
С 1944 г. из жительниц Кореи начали формировать добровольные трудовые отряды, декларируя, что они будут работать на ткацких фабриках, секретарями в Вооруженных силах, медперсоналом. Но обещаниям верили немногие, поэтому на «станции утешения» угоняли девушек, встреченных на улицах, захваченных в их собственных домах.
В число будущих рабынь попадали и маленькие девочки, и подростки. Большинству было 15-17 лет. Забирали всех, даже неместных. Например, угнанной оказалась гражданка Нидерландов, которой пришлось провести в борделе до освобождения острова Ява в 1945 г.
Одна из доживших до наших дней «женщин для утешения» вспоминала, что солдаты ворвались в дом к ее семье за рисом. Она не смогла убежать, потому что по древнему обычаю ее ступни были изуродованы бинтованием – такие девушки даже ходили с трудом. Женщин заталкивали в грузовики, матерей отрывали от младенцев и далее будущих «утешительниц» везли как груз в товарных поездах и на кораблях.
Корейские девушки были особо ценным «товаром»: они хорошо говорили по-японски, потому что с 1910 г. Корея была японской колонией. Кореянки, как и японки, были абсолютно бесправны – даже арабские женщины к тому времени находились в лучшем положении. К тому же в Японии и подконтрольных ей территориях проституция была легализована и мало чем отличалась от рабства даже в обычных борделях. Туда продавали девушек их родственники, и они оказывались полностью подчиненными хозяевам.
Чтобы забыться, девушки из «станций утешения» воровали у солдат опий, многие пытались покончить с собой: горстями ели лекарства, вешались на полотенцах и своей одежде.

«Станции утешения»

Они обычно размещались в бараках, обнесенных колючей проволокой. В комнатах не было ничего, кроме нескольких циновок и иногда раковины. Часто это были комнаты на нескольких человек, в отдельных случаях – закутки по паре метров.
Во время Второй мировой войны японская армия, как и немецкая, прямо контролировала деятельность «станций утешения». К 1942 г. в Китае действовали 280 полевых борделей, всего же их число доходило до 400.
Большая их часть формально принадлежала частным лицам, на деле же они контролировались военными. Небольшая доля открыто управлялась военным командованием. Третьей частью на самом деле владели не военные, но это была уже форма «станций утешения», открытая для всех, в том числе для простых японцев.
Впрочем, открытие борделей, как выяснилось позже, от насилия в оккупированных городах не спасало. За посещение борделей нужно было платить, а солдаты не хотели расставаться с деньгами. В 1937 г. в Нанкине и Шанхае произошли массовые изнасилования, несмотря на наличие в этих городах «станций утешения». «Нанкинская резня» стала одной из самых кровавых страниц в истории войны: мужчин закалывали штыками, а женщин всех возрастов насиловали прямо на улицах.
При отступлении армии девушек убивали. Массовые смерти были и в ходе деятельности борделей – ослабевших добивали прикладами, им отрубали головы, могли зарезать за неповиновение. До конца войны дожили несколько сотен человек. Многие не рассказали о произошедшем с ними до самой смерти, считая, что их история станет позором для всего рода. Часть корейских девушек навсегда осталась в Китае, не решившись вернуться на родину.
Некоторых девушек смогли выкупить их родители за рис или украшения. Но часто отцы и матери безуспешно приходили к «станциям утешения» и предлагали себя в качестве бесплатных работников для армии.

Признание трагедии

Десятилетиями Япония не признавала свою вину. Даже сейчас, когда последние выжившие не делают секрета из произошедшего, некоторые японские политики считают существование «станций утешения» оправданным «условиями войны». В 2007 г. премьер-министр Японии Абэ заявил, что массовость пострадавших не доказана.
Политики апеллируют к тому, что девушки якобы шли работать на «станции» добровольно, а условия работы там были мягкими. Однако мемуары, как и выжившие женщины, некоторые из которых добровольно стали живым свидетельством в специальных домах для бывших утешительниц, это опровергают.
Недавно в качестве доказательства «комфортных условий» пребывания в таких борделях в газете Sankei Shimbun были опубликованы материалы американской разведки о деятельности «станции утешения» в Бирме. Там якобы женщины получали подарки, у них было много денег, они ходили за покупками, а некоторые солдаты к ним даже сватались.
Долгое время Япония оправдывала свое бездействие тем, что все спорные вопросы были якобы решены Договором о восстановлении отношений с Кореей в 1965 г., где оговаривались репарации всем пострадавшим за время оккупации.
В 2015 г. Япония признала ответственность перед Южной Кореей и приняла решение выплатить компенсации. С Китаем соглашения достичь не удалось, а с Северной Кореей дипломатических отношений нет. Против достигнутой договоренности выступают и сами женщины, и активисты из движений в их поддержку.
Китайская и корейская стороны опасаются, что замалчивание трагедии продолжится и в японских учебниках истории так и не появится ничего о «станциях утешения». В 2016 г. на экраны вышел южнокорейский фильм «Возвращение духов», посвященный «утешительницам».
Уже в 2017 г. Япония отозвала посла и консула из Южной Кореи за установку памятника «женщинам для утешения» напротив генконсульства в Пусане.

Владимир Ардаев, обозреватель РИА Новости

Давний конфликт между Южной Кореей и Японией из-за принуждения корейских женщин к сексуальному "обслуживанию" японских военных в годы Второй мировой войны разгорается с новой силой. Два года назад страны заключили примирительное соглашение. Но ни официальные извинения Токио пострадавшим женщинам и их родственникам, ни денежные компенсации так и не удовлетворили Сеул — там по-прежнему выражают недовольство и обиду. Токио, в свою очередь, упрекает соседей в искусственном разжигании антияпонских настроений.

Лицом к лицу

Бордели для солдат и офицеров японской армии, куда сгоняли молодых женщин и совсем юных девушек с оккупированных территорий, многие годы остаются камнем преткновения в южнокорейско-японских отношениях. В конце 2015-го, казалось, удалось договориться. Япония принесла жертвам принудительной проституции свои извинения и обязалась финансировать фонд для нужд женщин, пострадавших во время войны, на общую сумму один миллиард иен (около 8,3 миллиона долларов). Взамен Токио потребовал от Республики Кореи подтверждения, что вопрос о "женщинах для утешения" в двусторонних отношениях больше не возникнет.

Это было при президенте Южной Кореи Пак Кын Хе. Однако сменивший ее Мун Чжэ Ин еще в ходе избирательной кампании обрушивался на соглашение с Японией, обещая расторгнуть его и потребовать от Токио гораздо большего. Притихнувшие на время Олимпиады в Пхёнчхане страсти теперь опять разгораются. Сеул требует новых — более искренних — извинений и заявляет, что большинство населения страны "на эмоциональном уровне не приемлет соглашение". Япония же настаивает на том, что вопрос "закрыт окончательно и бесповоротно".

Масла в огонь подлил памятник "женщинам для утешения", установленный в центре Сеула напротив посольства Японии. Бронзовая корейская девушка с птичкой на плече грустно смотрит на японскую дипмиссию. Токио выразил протест, заявив, что отказывается переводить Южной Корее деньги, пока мемориал не уберут. Но скульптурную композицию только дополнили: рядом с кореянкой появилась фигура китаянки. И каждую среду у памятника проходят митинги с участием бывших "женщин для утешения". Они называют соглашение с Японией оскорбительным и требуют его отмены.

"Только в этом году уже скончались две бабушки, и оставшиеся тридцать переживают, что уйдут в мир иной, так и не увидев при жизни отмены соглашения — ведь им почти всем за 90", — сокрушается генеральный секретарь Корейского совета по решению проблемы "женщин для утешения" Ян Ноч Жа.

"Президент Мун Чжэ Ин в своих предвыборных обещаниях и последних выступлениях не раз заявлял о готовности отменить это соглашение, но, к сожалению, ни обещанный миллиард иен так до конца и не выплачен, ни другие реальные задачи не решаются", — сказала Ян агентству Sputnik.

Ад на чужой земле

История так называемых "станций утешения" восходит к началу 1930-х, когда командование японских имперских войск всерьез озаботилось дисциплиной военнослужащих на оккупированных территориях. В частности, в Китае, росло число изнасилований местных женщин, что, конечно, усиливало антияпонские настроения. Первая "станция" открылась в 1932 году в Шанхае, с женщинами-добровольцами из Японии. Но добровольцев не хватало, и новые "станции" комплектовались уже узницами лагерей для интернированных — из Индонезии и с Филиппин. Потом и из других оккупированных стран: Таиланда, Вьетнама, Китая. А больше всего — из Кореи. Причем это были не только молодые женщины, но и совсем юные девушки, даже младше 15 лет. Кого-то набирали по найму, кого-то — в порядке распределения для принудительного труда, кого-то просто похищали и привозили силой.

Именно так, насильно, доставили на одну из "станций" 16-летнюю кореянку Ли Ок Сун. В ее воспоминаниях — сплошной, непрекращающийся кошмар. Заставляли обслуживать по нескольку десятков солдат в день, а тех, кто отказывался, истязали и убивали. При заражении венерическими болезнями лечили препаратом, вызывавшим бесплодие. У забеременевших с помощью того же препарата провоцировали выкидыш. При этом даже самой элементарной медицинской помощи никому из женщин не оказывали.

Ли попала на "станцию" в Китае в 1942-м и освободилась только после войны. "Станции утешения" действовали по всей территории Японской империи, в том числе на Сахалине. Всего их было порядка 400, и через них, по японским данным, прошли до 20 тысяч женщин. По китайским оценкам — 400 тысяч. Больше половины погибли. До наших дней дожили менее 60 женщин, в том числе 30 кореянок с Юга.

© Public domain

© Public domain

Все подсчеты очень приблизительные еще и потому, что многие из бывших "женщин для утешения", как и их родные, долго хранили молчание, не желая вспоминать "позорное" прошлое. Мало кто решается рассказывать об этом и сегодня. Официальные извинения японской стороны, которые за эти годы Токио приносил уже несколько раз, пострадавшие не принимают. Они считают, что Япония должна полностью признать все факты сексуального рабства и принять на себя ответственность за военные преступления. Соглашение 2015 года их не устраивает потому, что извинения носят формальный и расплывчатый характер. Кроме того, пострадавшие не согласны с пунктом об окончательном решении проблемы.

"Юридически права Япония, поскольку в соглашении говорилось, что вопрос считается урегулированным "окончательно и бесповоротно". И то, что Южная Корея не держит слово, — это дополнительный фактор раздражения. Однако многие южнокорейцы полагают, что договоренность 2015 года была достигнута не в результате раскаяния и признания преступлений Японией, а под нажимом Вашингтона", — объясняет руководитель японского отдела Центра азиатско-тихоокеанских исследований Виталий Швыдко.

© AP Photo / Eric Risberg

© AP Photo / Eric Risberg

Никто не хочет поступаться принципами

Между тем конфликт между Южной Кореей и Японией вышел за пределы двух государств — активисты во многих странах рассматривают вопрос "женщин для утешения" как проблему универсальных прав человека. В ноябре 2017 года в Сан-Франциско был открыт памятник Ким Хак Сун — первой среди выживших "женщин для утешения", решившихся рассказать о пережитом публично. В Японии это осудили — в частности, Осака объявила, что отказывается быть городом-побратимом Сан-Франциско. Генеральный секретарь кабинета министров Японии Ёсихидэ Суга заявил, что "правительство считает недопустимым политизировать и выносить на международный уровень проблему "женщин для утешения".

"Этот вопрос стал фактором внутренней политики двух стран, когда любой нюанс как под лупой изучается с обеих сторон, а предложенные решения подвергаются взаимной критике. Кроме того, в японской элите постепенно усиливается тенденция к пересмотру итогов Второй мировой войны на Тихом океане и участия в ней Японии. Звучат утверждения, что никаких особых гуманитарных преступлений Япония не совершала, поскольку в ходе войны так поступали многие армии. Скажем, есть попытки переосмыслить факт Нанкинской резни, подвергается сомнению число погибших. Все это, разумеется, вызывает крайне болезненную реакцию как в китайском обществе, так и в южнокорейском", — говорит заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, приглашенный профессор Осакского университета экономики и права Александр Воронцов.

Жесткость Сеула, настаивающего на самобичевании японцев, может быть завуалированной попыткой оказать политическое давление на Токио, считает глава Центра японских исследований Института Дальнего Востока РАН Валерий Кистанов.

"С одной стороны, требования Сеула продиктованы реальной заботой о "женщинах для утешения" — ведь их осталось всего несколько десятков, им за 90 и им не так уж много и надо, помимо внимания. Но это и средство давления на Японию. Например, перед предполагаемым апрельским трехсторонним саммитом Японии, Китая и Южной Кореи, предложенным Токио в конце декабря", — отмечает востоковед.